|
…е военного союза с Польшей в 1326 году;
— совместный с Польшей поход на Бранденбуржскую Марку в 1326 году. 15. В своих описаниях Петр довольно часто использует гиперболизировано искаженные факты, которые должны усилить драматическое положение Тевтонского Ордена и его героизм в «праведной» войне с язычниками. 16. Скудность и недостоверность информации, изложенной Петром в отношении Литвы, часто выходящей за рамки здравого смысла, дают нам основания сделать вывод о его полной некомпетентности во внутреннем содержании Литвы. В частности, по причине своей некомпетентности, он разрывает многочисленные этно-географические логические связки, в результате чего в его повествовании без своего «родного» этноса остались Жемайтия, Аукшайтия и Крива, а без своей «родной» географической зоны обитания остался основной описываемый им этнос Литвинов. 17. По причине полного незнания Петром внутреннего содержания Литвы его однократное упоминание за 1291 годом Пукувера как «Короля Литвы» не может служить бесспорным доказательством реального существования Пукувера. По этой причине мы склонны более доверять версиям, изложенным в «Хронике Быховца» и «Хронике Литовской и Жемайтской», которые не знают Пукувера, а ведут преемственность к Витеню через Римунта-Наримунта. 18. Единственное упоминание об Аукшайтии и летописной исторической Литве это ничто иное, как неумелая попытка связать одно свое незнание – Аукшайтию – с другим своим незнанием – с летописной исторической Литвой, в результате чего Литвины проживали в Аукшайтии (а также в Рутении, Криве и Жемайтии), но только не в Литве. 19. Петр, впервые в Мировой историографии введя термин Аукшайтия в его логической связке с Литвой, тем самым породил массу необъяснимых логических противоречий крайнего парадоксального типа. 20. Историческая ценность термина Жемайтии неоспорима. 21. Историческая ценность термина Аукшайтии минимальна. 22. Основным следствием ввода термина Аукшайтия является то, что согласно «Хронике земли Прусской» Литвины остались совершенно без своей исторической географической зоны проживания, так как все возможные земли ВКЛ к описываемому началу 14 века уже были заняты другими этносами – Жемайтами, Аукшайтами, Кривичами и Рутенами-Русинами. 23. Согласно представлениям Петра из Дусбурга в начале 14 века летописная историческая Литва была небольшим государственным образованием, лежащим где-то на границе Виленской и Гродненской областей, что полностью согласуется с другими историческими первоисточниками, прежде всего, с «Хроникой Быховца». 24 По поводу используемой в «Хронике земли Прусской» формы написания «Летва»: — форма «Летва» существовала в действительности, так как этой формой пользовался официальный летописец Тевтонского Ордена Петр из Дусбурга, который в плане орфографии отличался скрупулезным педантизмом. — если отталкиваться от Летувской теории о том, что изначальным названием «Литвы» следует признавать именно «Летву» Петра из Дусбурга, в таком случае полная эволюционная последовательность этого термина должна выглядеть следующим образом: «Лютва» – «Летва» – «Литва». — в таком случае примерные сроки использования различных фонем этого термина следующие: до 11 века – «Лютва», 11-13 века – «Летва», 13 век и старше – «Литва». 25. Из Прусско-Руянского военного союза очевидно следующее: — Славянский Князь Рюгена Вицлав 2-ой обладал всеми признаками, которые удовлетворяли неславянский народ Пруссов для выдвижения его на Прусский Корлевский престол; — Славянский этнос Ран-Рун-Руян обладал всеми признаками, удовлетворяющими народ Пруссов, чтобы слиться в единое федеративное государство; — народ Пруссов был согласен на то, чтобы Славянский народ Ран-Рун-Руян доминировал в этом государстве; — объединение разноязычных Прусского и Рюгенского народов планировалось провести на почве религиозной (языческой) общности против единого врага – Тевтонского Ордена и проводимой им военной политики насильственной Христианизации; — Прусско-Рюгенский военный союз просуществовал в общей сложности только один год, существовал на уровне предварительных договоренностей; — в общей сложности Славянско-Прусское военное сотрудничество длилось 44 года – с 1242 по 1286 год; — на протяжении этих 44 лет Пруссия была готова признать свое второстепенное место, отдав право первого голоса представителям Полабских Славян; — военный союз Пруссов с Померянами и Руянами является достоверным историческим примером единства разноязычных этносов на почве язычества против Христианского нашествия Тевтонского Ордена. Этот союз не только показывает возможность существования аналогичных военных союзов, но и прямо указывает на Литвино-Жемайтский, а позже еще и Русинский, союз; — Прусско-Померанский и Прусско-Руянский военные союзы, длившиеся 44 года, показывает этническую терпимость и толерантность Пруссов к Славянам-язычникам, что фактически подтверждает, что на территории Пруссии или через ее территорию проходили Западные (Полабские) Славяне-язычники, бежавшие от Немецкого феодального нашествия с правого берега Эльбы; — за 44 лет существования военного союза под управлением Полабских Славян вливание Славянского языкового элемента в Пруссию несомненно. 26. За 1260-1265 годами мы находим первое достоверное известие о наличии военного союза против Тевтонского Ордена в составе Литвинов, Ятвягов и Пруссов. Этот союз может рассматриваться как продолжение военного сотрудничества народов Пруссии со Славянами. 27. Религиозный характер союзов неоспорим. Союзнические отношения формировали отнюдь не этнические принципы, а только принципы вероисповедания: Христиане воевали на стороне Ордена, язычники – на стороне Литвы. 28. Тем, кто признавал власть Ордена и принимал Христианство, фактически ничего не угрожало, его ожидала как минимум жизнь в прежних условиях. 29. Не только война, но и пути миграции Прусского населения были обозначены исключительно религиозными причинами – в Пруссии оставались те, кто принял Христианство, а в Литву и Рутению уходили те, кто оставался язычником, при этом этнического страха при миграции Пруссов-язычников в Литву и Рутению нам установить не удалось. 30. Стереотипные представления Петра на языковую принадлежность всех задействованных в «Хронике земли Прусской» этносов следующие: — Рутены, Псковичи, Литвины и Пруссы могли общаться друг с другом без переводчиков; — ни Литвины, ни Жемайты не знали Польского языка; — скорее всего, Литвины обращались к Жемайтам на своем родном языке, а те должны были их как-то понимать. 31. Таким образом, Петр в образе Давида Гродненского: — представляет его как явного язычника; — фактически подтверждает тезис об одновременном существовании на территории современной Беларуси единого славянизированного этноса Рутенов в двух религиозных ипостасях – языческой «Черной» и Христианской «Белой» Рутении-Руси; — дает нам надежные обоснования для выводов об особой близости Рутенов и Литвинов, так как именно Рутен Давид являлся «предводителем войны» и основным военачальником Литвинского войска в период с 1314 по 1326 годы. 32. Единственным достоверным обоснованием переноса столицы ВКЛ из Новогрудка в Вильню может служить только реальная угроза его захвата Тевтонским Орденом. А куда отступать при реальной внешней угрозе? Конечно же, только на историческую родину! Вильцы-Лютичи бежали в Вильню, в место их первоначальной основной остановки после прибытия из Славии. 33. Описанный Петром «замок Гедемина»: — существовал в реальности как столица некоего удельного владения Гедемина, о чем Петр был наслышан; — описываемый Петром замок по описываемым характеристикам никак не мог быть «замком Гедемина»; — мы допускаем версию, что, вполне возможно, Петр слышал о Виленском замке Гедемина, но, по причине своей очевидной некомпетентности, неверно интерпретировал сторонние рассказы о походах в район реки Юры с наложением своих неполных сведений о «замке Гедемина».
22. ВАЖНЕЙШИЕ ВЫВОДЫ1. «Хроника земли Прусской» является бесспорным свидетельством чужеродности Литвинов всем описанным географическим зонам ВКЛ начала 14 века – Жемайтии, Аукшайтии, Рутении-Руси и Кривичской земли. 2. Самым достоверным объяснением такой чужеродности Литвинов может служить только их пришлость из-за пределов этих земель и ничего более. 3. «Хроника земли Прусской» Петра из Дусбурга является основным историческим источником, подтверждающим миграционную теорию становления и развития Литвы на этнических землях Жемайтов, Аукшайтов, Рутенов-Русинов и Кривичей через существование многолетних военных Прусско-Славянских союзов. Эти выводы полностью согласуются и подтверждаются всеми базовыми летописными источниками, прежде всего всеми четырьмя «Сводами Беларуско-Литовских летописей», что делает наши выводы высокодоверительными.
|
